За последние годы на рынке появилось большое количество неподлинных нагрудных знаков и различных наград. Они и до этого времени появлялись, но в ограниченном количестве и изготовлялись во Фран­ции, Великобритании и Соединенных штатах. Массовая продукция и широкое распространение шли первоначально из Польши, где сперва чеканились лишь польские знаки, с качественной точки зрения все хуже и хуже, до полного засорения рынка. Многочисленные польские выходцы из Великобритании (бывшая армия генерала Андерса) и в Соединенных Штатах составляли главное ядро покупателей. Появился новый ры­нок, менее обширный, более требова­тельный, но все же как будто более доходный — и польские мастера чеканят русские полковые знаки, в частности тех частей, которые до Первой Мировой войны стояли в Польше. Сначала для фабрикации выбирались самые простые знаки, изготавливавшиеся из красной меди, затем появились солдатские полковые знаки из коих некоторые очень приличной работы, так что нужно обла­дать немалым опытом, чтобы отличить подделку. В последнее время количество русских изделий возросло и немало нео­сведомленных коллекционеров и люби­телей попалось на этом деле. Также регулярно предлагают подделки, очень хорошо исполненные, изделий Фаберже с фальшивыми клеймами, смущающими экспертов главных аукционов, которые несут ответственность перед покупателя­ми за свой диагноз. Вообще же на Запа­де такие подделки караются законом.

  Новоделы отличаются тем, что они изготовляются теми же штампами и тем же предприятием, которое исполняло в свое время подлинники. Встречается иногда разница в употребленном металле или в качестве отделки. Во Франции, где существует большое количество разных военных знаков, не только полковых, но и батальонных, эскадронных и даже рот­ных, кружкам коллекционеров удалось, с помощью военных кругов, сговориться с разными фирмами на новоделах (чаще всего — знаков расформированных ча­стей) фигурировала на обратной стороне буква «В» и две цифры, обозначающие год изготовления. Этот договор более или менее удачно соблюдается так как фирмы, желающие продолжать постав­ки разным военным частям, дорожат своей репутацией. Несколько лет тому назад военные музеи, в частности Музей Иностранного Легиона, были принужде­ны очистить свои собрания, засоренные новоделами и прочими неподлинными экспонатами. Удаленные предметы хра­нятся отдельно, как образцы, но не на уровне подлинников.

  Копии отличаются от новоделов изго­товлением, при котором не употребля­ются оригинальные штампы. Иногда пользуются слепком, снятым с оригина­ла, иногда вырезают новые штампы по рисунку или описанию. Как бы ни хоро­шо была исполнена копия, она хоть мель­чайшими деталями отличается от ориги­нала, которым надо располагать или к которому иметь доступ. Это еще раз доказывает важность собраний, храня­щихся в музее, и надобность изъять из их коллекций новоделы и копии. Всегда можно и даже желательно хранить изъ­ятые предметы, но отдельно — как до­кументальные образчики. Очень досад­но, что некоторые неопытные или моло­дые коллекционеры приобретают копии иногда за большие деньги, засоряя этим свое собрание. Присутствие подобных предметов обесценивает коллекцию и наводит подозрение на все другие экс­понаты. До войны в Париже покойный Павел Васильевич Пашков заказал для коллекционеров — членов Кружка Лю­бителей Русской Военной Старины — несколько копий редчайшего Ордена Николая Чудотворца, учрежденного ге­нералом Врангелем, на котором Святой изображен в митре, чем они резко от­личаются от оригинала. Несколько таких экземпляров недавно попали на рынок, где, несмотря на явную разницу, пред­лагались как подлинные. Некоторые продавцы даже представляли их как редкие разновидности оригинальной чекан­ки, что не выдерживает никакой критики, принимая во внимание ограниченное ко­личество награжденных. Павлом Василь­евичем эта копия была предназначена для заполнения места, которое, по всей вероятности, имея в виду редкость этого ордена, оставалось бы пустым. Много времени прошло. Кружок Любителей Русской Военной Старины давно уже прекратил свое существование и боль­шинство его членов ныне спят последним сном, так что теперь мало кто знает об этом заказе, тем паче, что изготовлено было ограниченное количество экземп­ляров. Некоторые копии со временем могут представить какую-то опасность ошибочной оценки, не говоря уже о тех, которые явно сделаны, чтобы объего­рить неопытных или начинающих коллек­ционеров. Известно, что знак ордена Славы 2-й степени отличается от 3-й позолоченным центром аверса. Недавно появились из Польши знаки 3-й степени с вызолоченным центром, которые ста­раются продать за знаки 2-й, которые, разумеется, ценятся дороже. На очень серьезном аукционе в Великобритании был предложен такой знак с номером, перевалившим за 700 тысяч, что просто невероятно, когда знаешь, что их было выдано лишь около 47 тысяч.

  Фальшивки отличаются от двух пред­ыдущих тем, что они ссылаются не на существующие предметы, а лишь на более или менее ограниченную фанта­зию их авторов. Россия пережила беспо­рядок Временного Правительства и тяжкий период братоубийственной Граждан­ской войны., во время которых многочис­ленные части задумывали, учреждали «по вольности дворянства» и иногда из­готовляли свои знаки и награды. Память о многих из них пропала и только недавно стало возможно открыто интересоваться Белым Движением. В их изучении про­бел более семидесяти пет. В эмиграции больше интересовались историческими фактами и военными действиями и воен­ными действиями, чем униформологи­ческой и фалеристической стороной. Лишь Павел Васильевич Пашков этим заинтересовался и составил труд, перед которым нужно преклониться, тем более когда знаешь, какая трудная и тяжелая жизнь выпала ему. Несколько знаков проскользнули через его сети, но можно считать, что большинство из них упомя­нуты в его труде. Так как сейчас Гражданская война пользуется в России оче­редной «модой», не ограничиваются ко­пиями по труду Пашкова, но изобретают знаки частей, которые таковых не имели. При этом некоторые считают, что они создали исторические памятники, упу­ская из виду, что на таковых стоит дата их создания и что их наивная неопытность способствует лишь обогащению бессове­стных и гнусных спекулянтов. Это халту­ра, которая не только засоряет коллек­ции, но и несет с собой риск через некоторое время считаться подлинника­ми.

  Когда несколько лет тому назад появи­лись фальшивые немецкие нарукавные знаки за Сталинград, в специализирован­ной печати мгновенно появились статьи, разоблачившие подвох. Предупрежден­ные коллекционеры и некоторые музеи отказались покупать их, и в скором вре­мени эти знаки исчезли с рынка.