Финляндия, ранее принадлежавшая Шведскому королевству, вошла в состав Российской империи по условиям Фридрихсгамского мирного договора 5 (17) сентября 1809 г., завер­шившего Русско-шведскую войну 1808-1809 гг. Новоприобретенному краю был придан статус отдельного государства - Великого княжества Финляндского, к которому указом 11 (23) декабря 1811 г. были присоединены и все ранее отошедшие к России финлянд­ские земли. Александр I (1801-1825 гг.) лично побывал в Финляндии, открыл сейм и тор­жественно заявил, что сохранит «веру, коренные законы, права и преимущества, коими пользовалось дотоле каждое сословие в особенности и все жители Финляндии вообще по их конституциям». В Петербурге был устроен комитет и назначен статс-секретарь фин­ляндских дел; в самой Финляндии исполнительная власть вручена генерал-губернатору, законодательная - Правительствующему совету, впоследствии получившему наименова­ние Финляндского сената.

 

                                    

 

  История денежного обращения в Великом княжестве Финляндском развивалась иначе по отношению к денежному обращению российской Польши. Финляндия в отличие от Польши ко времени вхождения в Российскую империю не имела собственной монеты, ее первые бу­мажные деньги были отпечатаны на российскую валюту. И лишь с 1860-х годов Финляндия расширила свою автономию, получила собственную денежную единицу - марку, в которой номинировались как монеты, так и банкноты Финляндского банка. История этого, по сути, второго центрального банка в Российской империи стала финансовым отражением истории самого Великого княжества вплоть до его выхода из состава России в декабре 1917 г.

 

                                  

 

  Такой на первый взгляд парадокс в развитии денежных систем двух крупнейших автоно­мий в составе Российской империи объяснялся политическими причинами. Не случайно в 1863 г., когда Польша была объята пламенем восстания, в Гельсингфорсе (ныне - Хельсинки) состоялось открытие финляндского сейма, на котором император Александр II подчеркнул важность сохранения, как он выразился, «либеральных учреждений»: «Вам, представители Великого княжества, предстоит доказать достоинством, умеренностью и спокойствием, что в руках народа мудрого, готового действовать заодно с Государем своим... либеральные учреж­дения не только не опасны, но составляют залог порядка и благоденствия».

  Финляндия, еще находясь в составе Швеции, не была промышленным краем, а пред­ставляла собой сельскохозяйственную страну. Эта особенность в полной мере сохранялась еще и в конце XIX в., когда в земледелии было занято свыше 3/4 финского населения. На второе место после земледелия со временем вышло скотоводство, которое сделало особен­но быстрые успехи в 1860-1890-х годах.

 

  Развитие фабричной обрабатывающей промышленности в Финляндии обусловливалось сначала интересами и потребностями Швеции, а затем России. Открытие большого вну­треннего рынка России имело в этом смысле для нее особое значение. В Финляндии воз­никли многочисленные металлообрабатывающие и механические заводы, важнейшие из них были сконцентрированы между Або (ныне - Турку) и Гельсингфорсом.

 

                               

 

  Кроме того, благодаря дарованным Александром I особым привилегиям и льготам в районе Таммерфорса (ныне - Тампере), а также в Вазе (ныне I Ваас), Або, Ораваисе и Форссе началось бурное развитие текстильных предприятий. Так, фабриканту Финлейсону по по­велению императора была предоставлена земля в Таммерфорсе и крупный заем из казны в 30 тыс. руб. ассигнациями для устройства фабрики. Он также получил право беспошлинно привозить из-за границы необходимые механизмы, инструменты и материалы. Впослед­ствии современники называли Таммерфорс «финским Манчестером»; в конце XIX в. (1891 г.) здесь находились уже 223 предприятия, что составляло около 9 % всего промышленного производства Финляндии.

 

  Большое экономическое значение имела разработка железной руды, начатая еще в 1542 г. На этой основе постепенно развилось местное чугуноплавильное депо (в Сен-Михельской и Куопиосской губерниях). К концу XIX в. производство постепенно возросло до 22,3 тыс. т чугуна и 5,6 тыс. т железа. Для дальнейшего передела этот металл шел главным образом в Петербург и Кронштадт (на месте потреблялось не более 10 %).

 

  Развернулась в Финляндии в относительно крупных размерах и собственная добыча се­ребра. В XVII в. оно в небольших объемах добывалось в Форсбю (по-фински - Коскенкюла) в Нюландской провинции, в Айале (Або-Бьернебогская провинция) и др., а в XIX в. серебро извлекалось химическим путем как побочный продукт при разработке медных рудников в Питкяранте - в иные годы в объеме до 500 кг в год. В Финляндии добывалось и собствен­ное золото в достаточно крупных для страны масштабах - в период 1870-1892 гг. здесь (на р. Ивало) было добыто 342,28 кг золота.

 

                                      

 

  Разработка медных рудников началась в Финляндии еще в 1757 г. в Киско (Або-Бьернеборгская провинция). Кроме того, разрабатывались, но затем были в значительной части заброшены по причине истощения медные рудники также в Таваспусской, Нюланд­ской и Куопиосской провинциях, а после 1832 г. основное производство переместилось в Питкяранту, где наряду с медью (объем ее добычи варьировался от 4 до 22 т в год) попутно извлекалось также и олово. Таким образом, Финляндия до известной степени самообеспечивала себя всеми этими металлами, в том числе и для монетарных целей.

 

  Вплоть до 1865 г. в Великом княжестве Финляндском существовала единая с Российской империей денежная система. Она была установлена в 1809 г. в соответствии с решениями Боргоского сейма и указом императора Александра I от 17 (29) декабря 1809 г. С середины 1860-х годов и вплоть до обретения Финляндией в 1917 г. независимости в ней действовала во многом обособленная от общероссийской денежная система на основе национальной денежной единицы - финляндской марки, функционировавшей поначалу в режиме се­ребряного стандарта, а в 1878 г. переведенной на золотой стандарт. Привязка к общерос­сийской денежной системе осуществлялась сначала по серебряному паритету, а с конца XIX в. - по золотому паритету. При этом в последней трети XIX в. российская бумажная ва­люта в Финляндии ходила ограниченно, а ее обмен на финляндскую марку осуществлялся по текущим рыночным курсам.

 

                                        

 

  К моменту вхождения в состав Российской империи основной валютой в Финляндии были шведские деньги. В этой связи сейм обсуждал два варианта дальнейшего развития денежной системы края; сохранение прежнего порядка и переход на рубль. Сейм хотел по­ложить в основу монетной системы шведский риксдалер, но члены Финансового комитета поддержали рубль. В конце концов он и был объявлен официальной денежной единицей

 

  Великого княжества Финляндского по декрету от 17 (29) де­кабря 1809 г.

 

  И рубль, и риксдалер были к тому времени серебряной монетой талерного типа, причем риксдалер даже более тяжелый (25,8 г серебра против 18 г в российском рубле). Риксдалер по серебряному паритету равнялся 1 руб. 44 коп. серебром. Вместе с тем для облегчения торговых оборотов наряду с российскими деньгами в обращении на переход­ный период были оставлены шведские серебряные монеты и бумажные деньги.

 

  Хождение шведских денег в Финляндии продолжалось еще довольно долго. В этом не было ничего удивительного, поскольку все это время Финляндия имела активное сальдо по взаимной торговле со Швецией, а российских денег в крае, несмотря, казалось бы, на близость российской сто­лицы, попросту не хватало. Правительство разрешило их прием даже в уплату государственных налогов. Но начиная с 1822 г. прием шведских денег начал постепенно сокра­щаться.

 

  Еще во время войны, закончившейся отделением Фин­ляндии от Швеции, министр иностранных дел России граф Николай Петрович Румянцев выпустил прокламацию (от 20 апреля 1808 г.), в которой было заявлено об учреждении в Финляндии ссудного ипотечного и учетного банков. Финляндский банк, образованный декретом от 12 декабря 1811 г. в Або и спустя несколько лет (в 1819 г.) переведенный в Гельсингфорс, был независим от финансовой системы Российской империи.

 

  Этому учреждению, в первые годы называвшемуся «Вексельной, ссудной и депозитной конторой», было разрешено выпускать номинированные в рублях и копейках денежные билеты. Они эмитировались уже в первые годы деятельности банка (серия 1811 г.) номина­лами в 20, 50, 75 копеек; позднее к ним добавились купюры в 1, 2 и 4 рубля (серия 1819 г.). Первые выпуски бумажных денег были отпечатаны в Або и Гельсингфорсе, а в 1820-х годах их производство перенесли в Петербург, где могло быть получено более достойное качество.

 

  Все билеты выпускались на белой бумаге и, подобно российским и шведским банкнотам того времени, содержали сухие штемпели. Надписи на финляндских билетах помещались на шведском, финском и русском языках.

 

  Появление большого числа подделок заставило усложнить внешнее оформление финских банкнот. Их новая серия была оформлена как и российские ассигнации образца 1819 г. (при­чем от номинала в 4 рубля решили отказаться совсем).

 

                                     

 

  Дизайн новых ассигнаций был утвержден в октябре 1822 г. Билеты номиналами в 1 и 2 рубля были отпечатаны в Экспедиции заготовления государственных бумаг в С.-Петер­бурге. Эго обусловило наличие элементов оформления, выдающих их российское проис­хождение.

 

  Так, на финляндских банкнотах образца 1822 г. помещались изображение двуглавого орла под российской императорской короной с широко распростертыми крыльями, овальные медальоны с обозначением номинала и года эмиссии. На них присутствовали такие элементы защиты, как типографская рамка, размещение основного текста на подложечной сетке (на финских банкнотах это было решено в так называемых «переменных» цветах, т.е. когда текст выделялся белыми буквами на яркой защитной сетке черного цвета). На билетах был размещен герб Великого княжества Финляндского.

 

  Первые такие билеты были получены из С.-Петербурга в сентябре 1822 г., а их изготов­ление продолжалось до лета 1823 г. Весь тираж был подписан и пронумерован вручную.

 

  Денежные билеты выпускались в обращение пар­тиями на протяжении 1822—1829 гг. и находились в обороте до 1840 г. По указу, изданному в декабре 1824 г., изготовление билетов в копейках также бы­ло перенесено в С.-Петербург, где продолжалось до мая 1825 г.

 

  В 1840 г. одновременно как в России, так и в Фин­ляндии была проведена денежная реформа, в резуль­тате которой в обращении остались лишь российские деньги, размениваемые на серебро. Манифестом от 9 апреля 1840 г. «О денежной системе в Великом княже­стве Финляндском» подчеркивалось, что «российская серебряная монета признана главной и коренной монетой Великого княжества Финляндского». За счет средств полученного от России займа шведские бумажные деньги были обменены на серебряную монету. В течение нескольких лет они исчезли из об­ращения, так же как и российские.

 

  Реформа 1840 г. приподняла статус и самого Финляндского банка; он получил новый устав и стал проводить более широкий круг операций. Банку дозволялось выдавать кре­диты как отдельным промышленникам, так и частным компаниям, принимать вклады серебряной монетой, а также было предписано учредить конторы в городах Або, Вазе и Куопио. Так, в течение 1840-1842 гг. банком были основаны первые филиальные отделе­ния. В 1859 г. открылась контора Финляндского банка в С.-Петербурге, главной операцией которой стал обмен билетов Финляндского банка на российские рубли.

 

  Одновременно большие масштабы приобрела и эмиссионная деятельность банка. Если до 1840 г. финляндских банкнот в обращении находилось на сумму менее 2 млн руб., то к кошку 1845 г. их циркулировало уже на 4,2 млн руб., а к концу 1860 г. - на 5,6 млн руб. Это позволило банку иметь в своем распоряжении большие кредитные ресурсы, что отразилось на возросших объемах операций.

 

  Новая серия билетов Финляндского банка 1840 г. была представлена новым рядом но­миналов: 3,5,10 и 25 рублей «на серебро». Их дизайн имел ряд существенных отличий от предыдущих выпусков Финляндского банка. Банкноты стали двусторонними и цветными, хотя цвет на первых порах ограничивался введением орнаментальных рамок локальных цветов, получаемых механическим гильошированием.

 

  Основной текст (наименование банка, номинал и обязательство о размене) печатался на трех втыках - русском, шведском и финском. На обороте разместили предупреждение на шведском и финском языках о наказании за подделку. Разным номиналам соответствовали различные цветовые решения, подсказанные «российским опытом» (билетами российского Государственного коммерческого банка): 3-рубленая банкнота имела на лицевой и оборотной сторонах рамки зеленого цвета, 5-рублевая - синего, 10-рублевая - красного и 25-рублевая - серого.

 

  Банкноты образца 1840 г, были отпечатаны в Экспедиции заготовления государственных бумаг.

 

  Финансовый кризис в России, связанный с Крымской войной (1853-1856 гг.), в полной мере коснулся и Великого княжества Финляндского. Поскольку российские бумажные деньги имели на территории края практически такой же статус, как и финляндские, Фин­ляндский банк был обязан принимать и разменивать их на серебряную монету. С другой стороны, в самой России в связи с выпуском в период Крымской войны большого количе­ства бумажных денег этот размен перестал существовать. Для сохранения стабильности денежного обращения в самой Финляндии у Финляндского банка не оставалось другого выхода, кроме как в 1854 г. приостановить размен на серебро российских бумажных денег, а также и собственных.

 Серебро вновь заменило бумажные деньги в обращении. Их обязаны были принимать несмотря на то, что стоимость таких билетов к серебру и иностранной валюте понизилась. Это привело к исчезновению из оборота и тезаврированию серебряных монет. Ситуация стала особенно сложной в 1859-1860 гг., вызвав появление частных бумажных эмиссий.

 

  По инициативе главы Финансового комитета сенатора Фабиана Лангешельда  Финляндский сенат в 1859 г. обратился к российскому императору с предложением придать официальный характер обмена российской валюты на финляндскую по рыноч­ному курсу. При этом обращалось внимание на то, что сам серебряный рубль являлся для княжества слишком «дорогой» валютой, удорожавшей стоимость жизни в нем.

 

  Логика этих предложений состояла в том, чтобы ограничить влияние финансового кризиса в России на экономику княжества и по возможности все же сохранить в нем металлическое денежное обращение. Финляндским генерал-губернатором П.И. Рокасовским они не были поддержаны, он считал, что Финляндия, процветаю­щая «под покровительством сильной державы», обязана разделять и все проистекающие от этого временные неудобства. Но в Петер­бурге эти предложения встретили более позитивное отношение. Финляндский банк представил подробное мнение по данному во­просу. Его руководство считало, что финляндская денежная едини­ца должна была стоить 1/4 рубля и делиться на 100 пенни.

 

                                 

 

  19 апреля 1860 г. последовал «всемилостивейший манифест» о даровании княжеству собственной денежной единицы - марки, разделенной на 100 пенни и соответствовавшей 1/4 серебряного ру­бля. Согласно постановлению от 31 мая (12 июня) 1860 г., финнам разрешалось чеканить серебряные монеты в 1 и 2 марки и 25, 50 и 75 пенни и выпускать билеты номиналами в 12,20,40 и 100 ма­рок. Финляндские номиналы точно соответствовали российской серебряной монете номиналом в полтину (2 марки) и наиболее ходовым российским купюрам в 3, 5, 10 и 25 рублей (12, 20, 40 и 100 марок). Номиналы в 1 марку, 25, 50 и 75 пенни прямых со­ответствий не имели и обусловливались потребностями местного денежного счета.

 

  В том же 1860 г. начались работы по созданию монетного двора в Гельсингфорсе для чеканки финляндской монеты. Его первым директором в июле 1861 г. стал инженер- лейтенант Август Фредерик Сольдан, возглавлявший монетный двор более 20 лет.

  Из девяти первоначально разрешенных номиналов с 1864 г. чеканились семь: 2 и 1 мар­ка, 50 и 25 пенни из серебра и 10, 5 и 1 пенни из меди (монеты в 75 пенни из серебра и 20 пенни из меда не чеканились). Чеканка серебра на Гельсингфорсском монетном дворе была начата 13 августа 1864 г., меди - 6 сентября. Первая более или менее достойная по объему партия отчеканенных монет была отправлена Финляндскому банку в начале 1865 г„ а к концу 1865 г. производство вышло на уровень 5 млн. монет в год (хотя полностью потреб­ности рынка в серебряной монете удалось насытить лишь в 1867 г.).

 

  Рисунки первых финляндских монет, а также и банкнот серии 1863 г. были выполнены в С.-Петербурге художником Департамента герольдии Сената Александром Фадеевым. В их основе лежал тип оформления российских монет этого времени. Известно также, что в 1872 г. монетный двор в Гельсингфорсе заказал известному российскому медальеру Авени­ру Грилихесу изготовить штемпеля для финских серебряных монет.

 

  В отличие от финляндских банкнот, все надписи на монетах были исполнены только по-фински. На монетах в 1 и 2 марки на аверсе в дополнение к изображению финляндско­го гербового щита по окружности между двух бусовых ободков была помещена надпись, удостоверяющая количество монет, отчеканенных из фунта чистого серебра - 47,24 на 2 марках и 94,48 на 1 марке (имеется в виду не русский, а шведский фунт - 425,076 г).

 

  На аверсе серебряных пении помещалось только изображение герба, медных - вензель царствовавшего на тот момент в России императора. На реверсе всех монет помещались обозначение номинала и год чеканки. По гурту  монет в 1 и 2 марки располагалась надпись с двойным обозначением доли серебра и меди.

 

  В дальнейшем тип финляндских монет до 1917 г. оставался неизменным, менялись только вензеля российских импера­торов, и вносились мелкие изменения в начертание и раз­мер букв, а также в детали государственного герба.

 

  "Всемилостивейший манифест" 1860 г., разрешивший учреждение в Финляндии монетного двора, оставил откры­тым вопрос о том, где же будут печататься бумажные день­ги. Самые первые выпущенные от имени банка купюры в 1 и 3 марки изначально предполагались как временные (они должны были находиться в обращении до тех пор, по­ка не будет накоплено достаточное количество серебряной монеты), поэтому о качестве особо не заботились. Эти би­леты были отпечатаны в одной из частных литографий в Гельсингфорсе.

 

  Для изготовления более защищенных банкнот требова­лись совершенное оборудование и технические специали­сты, которыми княжество в то время не располагало. Поэто­му предварительные эскизы внешнего вида банкнот серии 1863 г. (12, 20,40 и 100 марок) разрабатывались в С-Петер­бурге, а сама печать была выполнена в Государственной ти­пографии Пруссии в Берлине.

 

  В 1862 г. Финляндский сенат обратился к российским властям с представлением о том, чтобы серебряная марка стала в княжестве единственным законным платежным средством. В январе 1865 г. это предложение было одобрено в С.-Петербурге, и соответствующее объявление последова­ло 8 ноября 1865 г.

 

  Введение в оборот новых денег требовало значительных средств. В этой связи в 1862 г. сенатор Карл Лангеншельд отправился во Франкфурт-на-Майне для переговоров с банкирским домом «франкфурт­ских» Ротшильдов о заключении займа в размере 4,4 млн талеров, или 16,3 млн финлянд­ских марок для приобретения звонкой монеты и на устройство денежного обращения в крае. Это был первый внешний займ Финляндии, однако значительная часть выручки по нему пошла на ликвидацию последствий неурожая 1862 г.

 

  Летом 1863 г. финляндское Общество поземельного кредита ходатайствовало о предоставлении гарантий сейма на планируемый им внешний заем в 30 млн. марок (с размещением 8 млн. из них в Финляндском банке). Одновременно общество просило ускорить проведение реформы, что позволило бы ему уменьшить потери при об­служивании займа. Это оказалось довольно удобным поводом для перехода к практической стадии денежной реформы.

 

  Несмотря на благосклонное отношение к реформе российского Министерства финан­сов, оно едва не приостановило ее. Дело в том, что в те же сроки (1862-1863 гг.) готовилось восстановление свободного размена кредитных билетов в империи, а в 1863 г. вспыхнуло восстание в российской Польше. Министерство финансов рекомендовало отложить рефор­му, но представители от финской стороны уверяли, что она необходима для экономическо­го развития края, что ее ожидают уже более года и с нею сообразованы все коммерческие дела. Они пытались убедить российские власти, что реформа не несет в себе ничего полити­ческого и не может нанести империи какой бы то ни было ущерб. Для того чтобы «спасти» реформу, от финляндской стороны последовало предложение о сохранении в крае наряду с маркой всех прав российского рубля.

 

  Когда в январе 1865 г. во Франкфурте-на-Майне был подписан контракт с банкирским до­мом Ротшильдов о займе для Великого княжества Финляндского, Манифест Финляндского сейма от 28 октября (8 ноября) 1865 г. объявил о начале реформы. Таким образом, хотя она и началась в 1860 г., преобразования в денежной сфере были закончены только пять лег спустя.

 

  Единственным законным платежным средством на территории княжества в годы про­ведения реформы оставались высокопробные серебряные финляндские и русские монеты. Это означало, что отныне финляндская бумажная валюта получала твердую базу и стабиль­ный курс. В государственные платежи российская монета принималась без ограничений, а в сделках между частными лицами обязательная к приему сумма в серебряной и медной монете была ограничена пределом в 10 марок, или в 2,5 рубля. Однако с 6 декабря 1865 г., чтобы не допустить возможные спекуляции на курсе, прием российской монеты во все казенные платежи был ограничен, а полностью запрещен с 28 февраля 1866 г. Что каса­ется российских бумажных денег, они принимались Финляндским банком и некоторыми коммерческими фирмами только по рыночному курсу.

 

  Нельзя не признать, что реформа объективно работала на ослабление финансовых свя­зей Финляндии с Россией, тем более что вес серебра в финляндской марке (4,5 г чисто­го серебра) соответствовал не только 25-копеечной монете, но и французскому франку и связанным с ним европейским валютам (бельгийскому и швейцарскому франкам и др.). Большая степень независимости от денежной политики империи позволила Финляндии переориентироваться на Западную Европу. Продолжая торговать с Россией, Финляндия по­лучала инвестиции из Германии и пользовалась займами немецких, французских и англий­ских банков, что объективно пошло на пользу ее экономике.

 

  Наличие самостоятельной, отличной от общеимперской валюты позволило Финляндско­му банку самостоятельно определять параметры денежной эмиссии, исходя из потребно­стей самого банка. В итоге денежная масса в обращении увеличивалась быстрыми темпами: если к концу 1865 г. объем циркулировавших в обращении банковских билетов составлял 26,1 млн руб., то к концу 1870 г. он составил 36,6 млн руб., а к концу 1874 г. - 73,4 млн руб. Таким образом, менее чем за 20 лет объем бумажной денежной массы в княжестве вырос почти в три раза. В Финляндском банке это увеличение объясняли ростом лесного экспорта страны и повышением цен на лес: «Лесные и железнодорожные работы давали населению хороший заработок, вследствие чего в обращении появилось весьма значительное по тому времени количество бумажных денежных знаков. Прилив денег вызвал, в свою очередь, усиленное потребление. Цены на все предметы поэтому поднялись. Выпущенные билеты не поступали обратно в банки, но оставались в обороте».

 

                                    

 

  Господствующей тенденцией развития монетарных систем стран Европы в XIX в. стало движение от серебряного или биметаллического к золотому стандарту. С начала 1870-х годов европейские страны одна за другой вводили у себя золотую валюту. Скандинавские страны осуществили этот переход в числе самых первых (Дания и Швеция - в 1873 г., Норвегия - в 1875 г.), и для тянувшейся за ними Финляндии это также виделось наилучшим решением в перспективе. Сохранение в Финляндии серебряной валюты приносило стране дополнитель­ные экономически не обоснованные потери по внешней торговле и платежам по займам, приносило убытки Финляндскому банку, сдерживало развитие местной промышленности.

 

  В связи с интересами экономики края встал вопрос о необходимости перехода и в Фин­ляндии на золотое обращение. В январе 1876 г. предстатель Парламентского совета про­фессор Роберт Монтгомери, наблюдавший за деятельностью Финляндского банка, проявил необходимую инициативу. Вопрос о золотой финской валюте уже прора­батывался учрежденной Финляндскими сенатом и сеймом особой комиссией, а затем был вынесен на рассмотрение в российский Комитет финансов.

 

  В Комитете финансов это предложение в целом не вызвало возражений. Положитель­ное отношение к введению золотого стандарта в Финляндии объяснялось тем, что в самом российском Министерстве финансов на тот момент преобладали сторонники золотого обращения. Против высказался лишь государственный контролер С.А. Грейг, заявивший, что нигде не существует подчиненной страны, которая бы пользовалась привилегией облада­ния отдельной от суверенного государства монетной системой. На что министр финансов России М.Х. Рейтерн (1862-1878 гг.) возразил, что такой страной как раз и является уже около 10 лет само княжество.

 

  Независимо от дебатов в С.-Петербурге Финляндский банк с начала 1870-х годов усилен­но закупал золото «ввиду преимуществ этого металла в качестве международного средства обмена». Если к концу 1872 г. в банке находилось желтого металла на сумму не более 6 млн марок, то спустя два года в кладовых банка находилось золота уже на 15,5 млн марок. К исходу 1874 г. банк с учетом всего объема обращавшихся в княжестве бумажных денег мог покрыть марку золотом лишь на 21 %, что было явно недостаточно. Несмотря на то, что в 1877 г. Финляндский банк купил золота еще почти на 1 млн марок, этот показатель увели­чился незначительно.

 

  В России запасы золота в то время позволяли покрывать бумажную наличность, но из-за больших расходов на Русско-турецкую войну 1877-1878 гг. реформа так и не была проведе­на. Судьба оказалась более благосклонной к Финляндии.

 

  В 1877 г., по заявлению руководства Финляндского банка, он располагал «достаточным для чеканки количеством металла»31. По указу от 28 июля (9 августа) того же года финлянд­ская валюта стала базироваться на золоте. Марке присвоили то же золотое содержание, что и у французского франка (0,29 г), который играл важную роль в монетарной системе Европы. Облегчало дело и то, что российский золотой полуимпериал (5 рублей) точно соот­ветствовал золотой монете в 20 франков.

 

  С 1878 г. закон вступил в действие, на Гельсингфорсском монетном дворе стали чека­ниться золотые монеты в 10 и 20 финляндских марок. Вице-директор Монетного двора Финляндии Йохан Конрад Лир (1лЬг) в течение четырех лет изучал в С-Петербурге техно­логию изготовления золотых монет, что в дальнейшем позволило наладить их чеканку в Гельсингфорсе.

 

  Дизайн золотых монет несколько отличался от остальных финляндских монет.

  На аверсе помещались герб и название страны по-шведски и по-фински: “FINLAND” “SUOMI, разделенные геральдической розой. На реверсе - обведенные простым круглым ободком номинал и год чеканки.

 

  12 марта 1879 г. последовало постановление о выпуске банковских билетов в 50 и 100 марок «золотом». Крупная надпись на русском языке, ранее украшавшая оборотную сторону би­летов, была заменена пейзажами Транзунда и Гельсингфорса, а русскому тексту, по словам современника, было оставлено «лишь узенькое место под ландшафтами».

 

  Новые номиналы печатали снова за границей - в Копенгагене, в той же фирме, услугами которой также пользовался и Национальный банк Дании. Основные идеи для эскизов дал сам А-Ф. Сольдан, а окончательное завершение выполнялось под его наблюдением датски­ми и немецкими рисовальщиками.

 

  Собственная типография Финляндского банка была оборудована лишь в 1885 г. Ее пер­вым директором стал литограф немецкого происхождения Фердинанд Тильгман, который организовал разработку дизайна новых банкнот. Однако в конце 1880-х годов для печати очередной серии банкнот Финляндский банк обратился к известной британской фирме Bradbury, Wilkinson&C, специализировавшейся на производстве защищенной полиграфической продукции. Причина такого шага заключалась в том, что эта фирма внедри­ла у себя новые технологии, обеспечивавшие высокую степень защиты банкнот. А с 1909 г. финляндские банкноты в полном объеме печатались в княжестве.

 

  Финляндия перевела свою валюту на золотой стандарт на 20 лет раньше, чем империя в целом. Это еще больше способствовало упрочению ее автономного положения. Впрочем, подобно Банку Франции, Финляндский банк в действительности обеспечивал марку не столько золотом, сколько золотом и сере­бром, что было «дешевле» и, следовательно, предпочтительнее. Известно, что во второй половине 1870-х годов наличность банка в золоте и серебре составляла примерно 25 млн финляндских марок. Что касается бумажной денежной наличности, то во из­бежание создания инфляционного навеса банк сократил количество банкнот в обра­щении. Таким образом, с осени 1874 г. по конец 1879 г. бумажная денежная масса в княжестве уменьшилась с 79,8 до 35,5 млн марок, или более чем в два раза. Одновре­менно возрос и процент покрытия бумаж­ной массы золотом и серебром: с 30 до 70 %.

 

  Начавшаяся в конце XIX в. политика ру­сификации края касалась и денежного об­ращения. В декабре 1889 г. Александр Ш указал на необходимость объединения денежных систем Финляндии и России. В следующем, 1890 году д ля проработки этого вопроса была образована комиссия под пред­седательством финляндского генерал-губернатора графа Ф.Л. Гейдена, которая выработала проекты законов о замене финляндских монет и банкнот российскими и об упразднении Финляндского монетного двора в Гельсингфорсе.

 

  Однако в ходе более детальной проработки вопроса выяснилось, что сделать это, не по­колебав финансовой стабильности в княжестве, не представляется возможным. Министр финансов И.А. Вышнеградский (1888-1892 гг.) и статс-секретарь Великого княжества Фин­ляндского К. Эрнрот, докладывая Александру III об итогах работы комиссии, убедили его отсрочить реформу, по крайней мере до завершения готовившейся денежной реформы в самой России.

  Единственным результатом деятельности комиссии стал указ от 14 августа 1890 г. о вве­дении с 1 января 1891 г. российского рубля в денежное обращение Великого княжества Финляндского при сохранении преобладающего хождения финляндской марки. Указом от 15 июня 1893 г. это правило было распространено и на российскую серебряную монету. Закон обязывал принимать российские рубли в уплату таможенных сборов и других казен­ных платежей по текущему биржевому курсу.

 

  Эти новые веяния в значительной степени подпитывались тем, что в самой империи готовилась реформа, связанная с переходом рубля на золотой стандарт. Занявший в 1892 г. пост министра финансов С.Ю. Витте проявил себя активным сторонником объединения денежных систем России и Финляндии. В1895-1897 гг. при нем наконец была осуществле­на денежная реформа с введением свободного размена кредитных билетов на золото. Это сняло основное техническое препятствие к объединению двух денежных систем и позво­лило установить между российским рублем и финляндской маркой твердый, основанный на золоте паритет: 1 рубль = 2 маркам 66 2/з пенни.

 

  После завершения денежной реформы в империи в Петербурге в 1898 г. была образо­вана комиссия по унификации монетарных систем империи и княжества. Но в силу раз­личных обстоятельств она начала работать лишь в декабре 1903 г. Результатом ее работы стал изданный в июле 1904 г. укай об обращении в княжестве российского рубля на новом, основанном на золоте фиксированном паритете.

  Однако по политическим причинам, которые остаются не вполне выясненными, этот указ так и не был введен в действие. Вместо этого назначенный финляндским генерал- губернатором Н.И. Бобриков попытался совсем прекратить существование особой фин­ляндской валюты. Покушение на Н.И. Бобрикова в 1904 г. и последующие события в самой России - война с Японией и революция 1905-1907 гг. - остановили этот проект.

 

  На основании совместно подготовленного доклада Министерствами финансов и вну­тренних дел, а также канцелярией финляндского генерал-губернатора Н.И. Бобрикова Ни­колай II 5(18) декабря 1903 г. утвердил предложение об открытии в Финляндии отделений Государственного банка. Первым из них стало Гельсингфорсское, его открытие состоялось 31 августа (13 сентября) 1905 г. Деятельность Гельсингфорсского отделения сконцентри­ровалась на переводной операции в интересах поддержания курса рубля на территории Финляндии. Финляндский банк после открытия отделения перестал быть монополистом и снизил свою маржу при продаже финскому населению российской валюты. Однако с июня 1906 г. в связи с революционной ситуацией в России увеличилось количество денежных переводов из России, а вместе с ними и отлив золота. Всего в 1906 г. оплата пере­водов из России в Гельсингфорсском отделении составила 1789 тыс. руб., а переводов на Россию было принято зна­чительно меньше - всего на 917 тыс. руб. Это явление объ­яснялось возможностью получения в Гельсингфорсском отделении дешевого золота, поскольку здесь производился обмен рублей на финляндские марки по официально уста­новленному твердому курсу, тогда как на свободном рынке курс на финляндские марки, как и на другие валюты, был значительно выше.

 

  Ситуация усугубилась грабежом Гельсингфорсского отде­ления 13 февраля 1906 г. Латышским боевикам и финским социал-демократам удалось выкрасть более 175 тыс. руб. За вычетом того, что отобрала у боевиков финляндская по­лиция, и затрат на подготовку налета партия большевиков за счет ограбления Гельсингфорсского отделения получила более 100 тыс. руб.

 

  Таким образом, Гельсингфорсское отделение стало бре­шью, в которую утекал золотой запас Российской империи. 

 

  В этих условиях в том же 1906 г. было принято решение о его закрытии с формулировкой «временного приостановле­ния операций».

 

 К вопросу об открытии отделения Государственного бан­ка в Финляндии вновь вернулись только в 1911 г., и спустя два года было открыто отделение в Выборге. К 1917 г. оно было единственным учреждением Государственного банка в крае, а Гельсингфорсское отделение так и не возобновило свою работу.

 

  Наступление российских финансовых ведомств на финансовую автономию Финляндии провалилось. В России и Финляндии обращались собственные валюты на базе золотого стандарта. В 1909 г. количество финляндских бумажных денег в обращении превысило 100 млн марок, к концу 1910 г. составляло 123,9 млн марок. По сравнению с эмисси­ей рубля это была, конечно же, «капля в море»: к началу 1911 г. в денежном обращении огромной империи циркулировало 1,23 млрд руб. (в пересчете на финляндские марки по золотому курсу 3,28 млрд марок). Но для Великого княжества Финляндского такой объем эмиссии национальной валюты был вполне достаточным.

 

  Положение изменилось лишь с началом Первой мировой войны, когда свободный раз­мен на золото вначале рубля, а затем и марки был отменен. Империя нуждалась в фин­ляндской валюте для оплаты расходов, связанных с пребыванием на территории княже­ства российских войск. В сентябре 1915 г. российское Министерство финансов подписало соглашение с Финляндским банком об учете в Финляндии из 5 % годовых казначейских обязательств на сумму в 100 млн финляндских марок (37,5 млн руб.). В дальнейшем были заключены еще три подобных соглашения -10 (23) сентября 1916 г., 25 января (6 февраля) и 20 апреля (3 мая) 1917 г. на следующие 100 млн марок каждое.

 

                                           

 

  По мере того как возрастали общие военные расходы России и сокращались объемы гражданского производства, в 1916 г. ее торговый и расчетный баланс с Финляндией впервые стал пассивным. Это нашло свое экономическое отражение в снижении кур­са рубля: с августа 1914 г. по октябрь 1916 г. - с 2,56 до 2,16 марки за рубль; к февралю 1917 г. - до 2,14; к апрелю - до 2,12 марки за рубль. В Петрограде достать финляндские деньги стало почти невозможно, а в самой Финляндии население либо не принимало российские деньги, либо принимало их по очень заниженному курсу В рубль или даже больше за марку.

 

  В дальнейшем Министерство финансов инициировало переговоры о заключении займа у Финляндии уже на сумму в 880 млн руб. И хотя правительство затем скорректировало эту сумму до 350 млн марок, Финляндский сейм отказался одобрить предоставление столь крупного займа России. В виде аванса по нему Финляндский банк лишь успел учесть крат­косрочные обязательства Государственного казначейства на 50 млн марок.

 

  Решение финнов возмутило правящие круги России. Временное правительство решило прибегнуть к чрезвычайным мерам и запретило ввоз в Финляндию всех товаров и продо­вольствия, если они не будут оплачены финляндскими марками по курсу 2 марки за рубль для товаров и 2,065 марки за 1 рубль для продовольствия. Но в результате Министерство финансов России выручило всего 60 млн марок. Проблема оплаты пребывания россий­ских войск в Финляндии не была снята, и помощь Временному правительству оказали США, предоставив через NationalCityBankofNewYork заем в размере 75 млн долларов специально на приобретение финляндских марок. Министерство финансов подписало с Финляндским банком соответствующее соглашение. Оно означало фактическое призна­ние того факта, что отныне отношения с Финляндией строятся как с независимым пар­тнером.

 

  Если в России в период Первой мировой войны положение быстрыми темпами ухудша­лось, то и Финляндия в это время вовсе не являлась неким островком благополучия. И в ней война вызвала рост инфляции (между 1914 и 1920 г. финляндская марка потеряла 9/10 своей стоимости). Финны со своей стороны не были заинтересованы в изоляции своего денежно­го обращения от притока российских бумажных денег. Было привлекательно переложить функцию «плохих денег» на российские и удержать свою валюту от еще большего падения. Именно подобное намерение выдает принятый сеймом в сентябре 1917 г. декрет, кото­рый прямо обязал принимать и использовать в Финляндии российские деньги (включая и выпуски военного и революционного времени) по текущему рыночному курсу. Однако дальнейшие события в России и обретение Финляндией государственной независимости в декабре 1917 г. скорректировали ситуацию. Финляндская валюта осталась единственной, но в уже независимой стране.

Авторы А.В.Бугров, С.В.Калмыков

Дата публикации	Заголовок