Тайна Александрийского столпа.

Александрийская колонна занимает особое место в ряду мемориальных памятников императорской эпохи. Работы над установкой колонны велись в 1829-1834 годах, руководить которыми Николай I поручил архитектору О. Монферрану. Сегодня памятник рассматривается как заключительный аккорд в архитектурном ансамбле Дворцовой площади: колонна отличается прекрасным силуэтом, точно найденными пропорциями, мастерством исполнения украшающей ее скульптуры.

Помимо чисто художественных достоинств, колонна уникальна и по особенности конструкции.

Стержень ее представляет собой гранитный монолит высотой 26,6 м и весом около 600 тонн. Он абсолютно ничем не прикреплен к основанию и держится только на собственной тяжести. Завершается памятник аллегорической фигурой ангела, выполненного скульптором Б.Орловским. Это самая высокая колонна в мире - 47,5 м.

Считается, что Александрийская колонна принадлежит к числу триумфальных памятников, посвященных исторической победе русского народа в Отечественной войне 1812 года и названа Александрийской, так как честь победы тогда официально приписывались Александру I.

Давая предварительную оценку библиографии вопроса, можно констатировать, что начиная с момента открытия колонны и до нашего времени написано немало, но всегда в виде справочного материала. При обобщении данного материала назрела необходимость представить творческую историю создания колонны в новом аспекте. Цель предлагаемого читателям «Миниатюры» исследования, подготовленного сотрудником Эрмитажа Анатолием Хрипанковым - дополнить историю этого памятника вещественными источниками эпохи Николая I. Такими источниками стали найденные в архивах новые документы и первые чертежи, а также закладные медали, которые по традиции укладывались в начале строительства.

Как оказалось, при строительстве Александрийской колонны медали закладывались несколько раз...

Александрийский столп в Петербурге известен как памятник в честь победы русского народа и его государя Александра I в Отечественной войне 1812 года. В создании монумента деятельное участие принимал Николай I, а Монферран, как тогда говорили, для него был специалистом «под рукой».

Сегодня общепринятая атрибуция памятника нуждается в существенном дополнении. Разгосударственные двуглавые императорские орлы на пьедестале, на которые раньше не обратили внимание, а также неординарность закладки памятных медалей и знаков ему посвященных, дает право определить Александрийский столп загадочным произведением монументального искусства.

Утвержденная 24 сентября 1829 года к исполнению как дар памяти внезапно умершему императору, колонна на Дворцовой площади, связавшая в тугой узел ее архитектурное разнообразие, своей пластикой может быть причастной к злободневной тайне династии Романовых. Речь идет не о материальной мощи столпа очевидной для всех, но о заложенном в нем духовном потенциале, который, по нашему мнению, остается не востребованным до сих пор.

Созданный в виде ангела, монумент в честь Александра I, являлся для Николая I как бы отдушиной в огненном круге польского восстания 1830-31 гг., деятели которого низложили вместе с ним всю династию Романовых на польском престоле. В обстановке, сопровождавшей сооружение памятника, он писал своему оппоненту цесаревичу Константину по поводу польских событий: «Кто из двух должен, - так как по-видимому, погибнуть необходимо, - Россия или Польша? Решайте сами».

Обращение в пластике монумента к нетрадиционному образу Александра привело Николая к необходимости приоткрыть страницу событий в Таганроге 19 ноября 1825 года. Как это случилось мы проследим на творческой истории создания эрмитажной серии закладных медалей, посвященных Александрийской колонне.

Утвержденный с двуглавыми коронованными орлами проект колонны носил императорский вариант, т. е. констатировал смерть Александра - самодержца, каким Николай хотел бы представить его России. При этом использование выражения «Благословенный» на первых закладных памятных знаках может говорить о негласном желании дезавуировать глухие слухи о событиях в Таганроге. Другими словами: в политическом аспекте, а для Николая Павловича все было политикой, «скорый» памятник предшественнику должен был стать николаевский чертой под «александровской» эпохой.

Закладка первой памятной медали и доски - принципиальный момент в истории монумента, потому что ни образец медали, ни текст доски не сохранены Николаем I. Закладка была произведена накануне восстания в Польше, 19 ноября 1830 года, в 5-летнюю годовщину официальной смерти Александра. Известный советский специалист по колонне А. Л. Ротач в своей книге написал: «В центр верхней части фундамента был помещен гранитный блок размером 52x52 см, в толщу которого вставлена бронзовая шкатулка с золотыми, платиновыми, серебряными и медными медалями и монетами, отчеканенными в честь Александра I. Среди 105 медалей и монет есть одна платиновая медаль, выполненная по проекту Монферрана с изображением памятника и датой «1830». На ободке медали надпись: «Александру Благословенному благодарная Россия»... В шкатулку была вложена пластина из позолоченной бронзы с выгравированной на ней надписью: «В лето от Рождества Христова 1831 г. начато сооружение памятника воздвигаемого Императору Александру благодарною Россиею на гранитном основании в 19 день ноября 1830 г. в Санкт-Петербурге. С текстом доски А. Л. Ротач допустил ошибку, т. к. им приведенный не является текстом первой закладной доски, но об этом ниже. Другое дело с медалью: сохранившийся в архиве графический экземпляр имеет следующее оформление: на лицевой стороне (аверсе) изображена колонна под православным (6-ти конечным) крестом на фоне арки Гл. Штаба с колесницей Славы, от арки в обе стороны расходятся крылья корпусов, под срезом - буквы «СПб» и римскими цифрами «1830». На оборотной стороне (реверсе): надпись по всему полю «Памятник сей воздвигнут императору Александру Первому Благословенному в царствование Николая Первого». По гурту медали (ребру) надпись «Александру Благословенному благодарная Россия».

Пересмотр утвержденного проекта начался после закладки памятных знаков, так как 25 ноября 1830 г. пришло сообщение Константина о восстании в Варшаве. После назначения 1 декабря 1830 г. Дибича главнокомандующим армией вторжения в царство Польское, о последовавшим изменении умонастроения императора, говорит распоряжение Николая от 3 декабря 1830 г.: «Представленные гл. архитектором рисунок и модель фигуры назначенной поверх монумента, представить на предварительное рассмотрение и заключение члена комиссии д. т. с. Оленина».

Смятение императора, вызванное польскими событиями и беспорядками после июльской, 1830 г. революции во Франции, было глубоким. Николай написал Константину 19 декабря 1830 г.: «Желая приготовиться ко всему, я предложил жене отговеть вместе в такое время... по крайней мере, мы причастимся, и я прошу у вас обоих прощения и вашего благословения найти ту силу и то присутствие духа, в которых с каждым днем я все более нуждаюсь». В вышеприведенном распоряжении Николая фигура навершия не определена, но на выбитой новой закладной медали, второй по счету, представленной к коллекции Эрмитажа в золотом и серебряном экземплярах, платиновый использован под закладку, видим ангела.

Эта медаль определенно засвидетельствовала смену на колонне доминанты в виде утвержденного православного креста на ангела. Вновь выбитая закладная медаль имеет: на лицевой стороне (аверсе) - изображение колонны с прямосмотрящим ангелом и общехристианским крестом в правой руке, под срезом арабскими цифрами дата «1830», на оборотной стороне (реверсе) - по всему полю надпись «Александру Благословенному благодарная Россия» Гурт медали чистый, т. е. без надписи.

На ней сохранено название «Благословенному» и старая дата, но исключено упоминание о царствовании Николая как было на первой. В этом угадывается желание императора в создавшейся обстановке не афишировать российское самодержавие. Обращает на себя внимание сохранение выражения «Благословенному», которое, видимо, было необходимо, потому что памятник до 1831 года попрежнему продолжал сооружаться в императорском варианте с коронованными орлами. Потом, когда Николай отказался от условностей утвержденного проекта, то надобность в подобном выражении отпала, монумент и без того стал «Благословенному», но не императору, а человеку.

В мемуарах Смирнова-Россет о польской войне писала: «Эта польская компания сначала такая неудачная (при главнокомандующем Дибиче, А. X.) стоила государю много вздохов и слез... и как он был трогателен, когда выехал навстречу Суворову, которого Паскевич послал курьером... когда Суворов увидев его закричал «Варшава взята, все кончено благополучно». Государь вышел из коляски, стал на колени и молился».

С Польшей покончено: Царство Польское включено в состав империи, дарованная ей Александром I конституция в железном ящике оказалась в Оружейной палате Кремля, как военный трофей. Но вступившие в Варшаву 26 августа 1831 г. русские войска обнаружили на лотках города «Русскую конституцию «Александра I». Сообщившему об этом Паскевичу Николай ответил 14 сентября 1831 г.: «Чертков привез мне экземпляр проекта конституции для России, найденный у Новосильцева в бумагах; напечатание сей бумаги крайне неприятно: на 100 человек наших молодых офицеров 90 прочтут - не поймут или презреют, но 10 человек оставят в памяти, обсудят и главное не забудут. Это пуще всего меня беспокоит».

Реакция Николая на полученный проект русской конституции, ставший известным Европе, в судьбе памятника отразилась радикально. В архиве хранится записка Оленина в комиссию построения Исаакиевского собора от 7 октября 1831 г.: «Г-н министр Императорского Двора как член сей комиссии по искусственной части поручил мне довести сведения оной, что Государю Императору благоугодно было повелеть при обозрении Исаакиевских работ и памятника... уничтожить круги с оком Провидения и лавровые венки (на боковых сторонах пьедестала, А. X.), оставя гирлянду поддерживаемую на углах орлами, у которых как короны, так и щиты с гербами Государственными уничтожить. При сем Его Величество изволили объявить, что нужно неукоснительно приступить к исполнению.»

Детронизировав двуглавых орлов, он отправился в Москву, сообщив о значении визита Паскевичу 15 октября 1831 г.: « Я счел его полезным для того, чтобы достоверится самому о духе Москвы и дать оному нужное мне направление.» На поездке императора надо остановиться особо: во время московской поездки он психологически тонко, рядом немотивированных шагов закончил, если можно так выразиться, формировать тайну Александрийского столпа.

Утвержденный в 1829 г. проект - это попытка Николая I манифестировать идею единства самодержавного государства и народа. Последовавшие изменения в проекте - это отклик на революционные события 30-х годов в Европе, особенно на вспыхнувшую войну Польши против России. Может в этот исторический момент Николай Павлович вспомнил о призыве Дидро к Фальконе - создателю «Медного всадника»: «Не пренебрегайте никакой правдой, воображайте, исполняйте самый великий памятник на свете».

Экстремальность внешнеполитической и военной обстановки 30-х годов подвигла Николая I обратиться к религиозному аспекту в судьбе Александра. Он пришел к выводу, что не планируемый им образ Александра I должен быть сюжетом памятника, а действительный, который угоден Богу. Обремененный в это время проблемами польского восстания, он не столько думает, чтобы монумент произвел впечатление, сколько о том, чтобы поставить свою деятельность под справедливую защиту, как тогда говорили, Провидения.

Распоряжение о закладке новой памятной медали под пьедестал, видимо, было дано до отъезда из Петербурга, а в Москве у Николая родилась идея перезакладки памятника, впрочем это может быть дипломатическая уловка в сложном поведении императора. Так или нет, но Волконский, находившийся при нем в Москве, направил в Петербург на имя графа Литте (председатель комиссии по сооружению памятника) распоряжение от 9 ноября 1831 г.: «Государь Император Высочайше соизволяет ... дабы при поставлении гранитного камня на субасимент к монументу императору Александру I вложена была вторая бронзовая доска с возвращаемой при сем надписью и повелевает положить при этом еще вновь выбитую медаль «За взятие штурмом Варшавы» при сем прилагаемую.»

Присланный текст, ошибочно идентифицирован Ротачем Л. А. с первоначальным, как видим, не был текстом первой закладной доски, в котором памятник мог иметь название как на первой закладной медали «Александру Благословенному благодарная Россия», а не «Императору Александру благодарная Россия» и т. д. Текст первой закладной доски пока неизвестен.

Осуществив негласную перезакладку из Москвы, Николай в работе по его сооружению к 1832 г. вышел на установку несущего монолита колонны на пьедестал. В этом году последовали важнейшие изменения в композиции навершия колонны. Началось с того, что император, не информируя исполнителей, задумал персонифицировать ангела. Но для этого важно было освободить его правую руку: по церковному канону крестить или креститься положено правой рукой. Ближайшей целью исполнителям Николай выдвинул свое желание вернуть кресту доминирующую роль в навершии колонны. Монферран в воспоминаниях писал: «Одной из величайших трудностей, связанных с выполнением статуи Александрийской колонны, была необходимость поместить крест, поддерживаемый статуей, на вертикальной оси колонны для того, чтобы крест господствовал над всем окружающим».

Композиция ангела с крестом в правой руке, возникшая на стыке 1830-31 гг. приняла в 1832 г. единственно возможный и логически завершенный вид, перемещением креста в левую руку. Найденное решение позволило возвратить кресту доминирующее положение в навершии, т. е. поместить на вертикальной оси колонны, поэтому крест стал не только «господствовать над всем окружающим», но, главное, работать на ангела. Освобожденной правой рукой ангел получил возможность указать на крест как высший символ веры. Это позволило Николаю средствами пластики выразить, затаенную от всех, идею нового проекта: положить в основу композиции на колонне скульптурный портрет Александра, придав ангелу черты его лица. Покажем, как император добился своего. Осматривая 30 января 1832 г. модель ангела, вылепленную Орловским, Николай I продиктовал ряд замечаний, одним из которых было требование наклонить голову ангела. Волконский аккуратно все записал, а под угловым штемпелем приписал: «Высочайше утверждено с прибавлением, чтобы лик дать статуи покойного императора Александра I». Надо заметить, что в процессе изготовления памятника модель колонны периодически выставлялась для Николая в Зимнем дворце.

Особенно интересен прием, который был применен императором, потребовавшим от исполнителей персонифицировать ангела: подается персонификация как бы мимоходом, как бы экспромтом, но избранная психологическая форма говорит о давно задуманном. Как капля воды это требование напоминает прошлогоднее, 1831 года, о разгосударствлении орлов пьедестала. Тогда оно в виде второстепенного требования стояло в конце текста с перечнем необходимых изменений в оформлении пьедестала колоны.

Сегодня, рассматривая композицию на колонне, мы видим несколько решение Николая I, исполненное в пластике академиком Орловским оказалось выразительным для судьбы Александра. Значение работы велико прежде всего потому, что портретная композиция в сочетании с детронизированными двуглавыми орлами, приобрела особое значение, когда ангел стал пальцами поднятой правой руки указывать одновременно на крест и на небо.

Жест правой руки ангела, дополненный размещением агонизирующей под крестом змеи - символа мирских грехов, открыл Николаю возможность использования в навершии другого важного психологического момента. Для композиции стало естественным отразить в ней средствами пластики обращение ангела Александра к людям земли с призывом всегда помнить о благих христианских истинах и может быть, чтобы люди обратили внимание на его человеческую судьбу, отмеченную несением креста по причинам, которые он изложил в секретном завещании, написанном в августе 1823 года.

Одним словом, подобранным наклоном головы ангела и жестом его правой руки, Николай I воодушевил созданную композицию, в ней все заработало и как бы одним росчерком пера в нее вдохнулась жизнь благословенного человека, который вступил в диалог со зрителем.

Особое значение в серии закладных медалей имеет последняя, третья медаль. Перечисленные новации в навершии не были отражены на второй закладной с датой «1830», поэтому император приказал изготовить новую третью памятную медаль с датой «1832 г.» Он спешил с ее чеканкой, чтобы осуществить закладку под монолит столпа при его установке 30 августа 1832 г. Хранящаяся в Эрмитаже в золотом и серебряном экземплярах, платиновый был заложен, медаль имеет оформление: на лицевой стороне (аверсе) изображение колонны с ангелом, лицо ангела опущено, крест в левой руке, он придавливает змею, под срезом дата «1832». На оборотной стороне (реверсе): по всему полю надпись «Александру Первому благодарная Россия». Диаметр медали - 71 мм, он такой же, как у первой и второй закладной.

Закладкой третьей медали, вторая, с надписью «Александру Благословенному благодарная Россия» и датой 1830, как бы дезавуировалась. Устранив дисгармонию в надписях на закладных знаках, Николай добился того, что вторая памятная доска с надписью «Императору Александру благодарная Россия» и последняя, третья медаль с надписью «Александру Первому благодарная Россия» стали иметь практически идентичную надпись, как это было при первоначальной закладке до событий в Польше. Напомним: там на первой закладной медали и первой закладной доске была одинаковая надпись «Александру Благословенному благодарная Россия».

Проведенная в 1832 г. персонификация ангела повлекла за собой, как сказано, не менее важную персонификацию его креста. Другими словами: хотелось бы сказать, что детронизацией императорских орлов пьедестала на колонне показан не ангел, несущий крест, а избранная Александром I судьба, после 1825 г.

Соединив в спокойном величии крест с ангелом-Александром, подчеркнув значение креста размещением его на вертикали колонны, Николай добился видимой преемственности идеи первоначального проекта. Одновременно композиция оказалась как бы дезавуированной,. несмотря на то, что своей выразительностью прямо обращается к зрителю, которому было трудно правильно понять и оценить ее значение. Рядовые современники прежде всего должны были отождествлять ангела, осеняющего крестом Россию, как результат одержанного военного триумфа в борьбе с Наполеоном. Используя такой эзотеризм, Николай Павлович умело определил образный и композиционный строй монумента так, что образ в навершии, наделенный лаконичностью формы и емкостью содержания, показал Александра I только для посвященных императором, совершившим акт сложения сана.

Автор С.П.